В. В. Неелов. Ткачество(3)

Помимо плетельных рам использовали различные поясные ткацкие устройства. Простейшее устройство такого типа состоит из двух перекладин, между которыми натянута основа, двух зевообразовательных планок и ремня. Между двумя частями основы вкладывается плоская зевообразовательная планка, при установке которой на ребро получается зев. Для образования контрзева поднимают вторую зевообразовательную планку (полуремизку) с набранными на нее петлями, каждая из которых охватывает одну основную нить из нижней половины первого зева. К одной из перекладин крепят ремень, охватывающий спину ткача. Позднее в землю вбивали две стойки и соединяли их перекладиной. К перекладине подвязывали нити основы, к нижним концам основы подвешивали грузы. Это конструкция вертикального ткацкого станка с грузами, в которой уток вводили палочкой, перебирая нити основы. На усовершенствованной конструкции вертикального станка зевообразование производили при помощи специального валика (полуремизки). Нити разделяли на две части. Одна часть нитей под действием грузов свободно свисала, другая огибала с внешней стороны нижнюю перекладину станка, соединявшую стойки. К нитям первой части основы прикрепляли нитяные петли, закрепленные на валике, который можно было перемещать в горизонтальной плоскости. Полу ремизку помещали посередине между товарным валиком и грузами, на которые часто наматывали ее запас. Контрзев получали при перемещении полуремизки на себя. Уток прокладывали длинной палочкой или челноком, для прибивания нити к опушке использовали гребень. В дальнейшем вертикальный станок был усовершенствован введением ткацкого навоя. Этот усовершенствованный станок был предшественником гобеленовых и ворсоткацких станков. Среди наиболее древних способов получения тканей можно назвать еще один способ, дошедший до нашего времени и используемый в производстве шпалер и ковров. Речь идет о целой группе различных ткацких устройств, общей особенностью которых является круговая заправка основы с использованием двух или трех валов. В двухвальных устройствах валы могут располагаться горизонтально (устройства, применяемые тибетским племенем теббу) или вертикально (устройства, используемые индейцами и ковро-ткачами Сирии). Практическое назначение конструкций с круговой основой — удлинить основу без наматывания ее на навой, что, однако, часто приводило к большой неравномерности натяжения основы по мере срабатывания навоя. При круговой основе можно было также более экономично использовать дорогую основную пряжу.

Весьма примитивно и устройство первых горизонтальных станков. Основу закрепляли на двух параллельных неподвижных брусках, установленных невысоко над землей. Уток пробрасывали с помощью челнока. Одну из самых древних форм челнока можно видеть на рисунке в гробнице Тии периода Древнего царства Египта. Прибивали уток ткацким мечом. На станке большой ширины работали два человека. То, что такие станки бывали довольно широкими, доказывает хранящаяся в Берлинском музее древнеегипетская ткань шириной 140 см. Особый принцип египетского рисунка, состоящий в том, что предмет всегда изображался с той стороны, откуда он лучше виден, стал причиной дискуссии о типе этого станка в ранней египтологической литературе. Станок всегда изображался сверху. Это обстоятельство стало причиной того, что некоторые исследователи относили его к вертикальному типу. Лучшей демонстрацией станка является модель мастерской ткача с фигурками людей, найденная в гробнице Мекетре (около 2000 года до н.э.).

В Египте времени Нового царства известен тип станка, объединившего черты горизонтального станка и станка с грузами. Станок устанавливали у стены, на которой на верху укрепляли валик. Через валик перекидывали веревку. На одном конце веревки подвешивали груз, а другой конец привязывали к палке. На палке закрепляли нити основы, которые таким образом находились под постоянным натяжением. Величину груза подбирали такой, чтобы ткач мог без особых усилий намотать ткань на товарный валик. Много споров у египтологов вызвал вопрос о наличии педалей (подножек) на станке. Находки в одном из домов в Тель-аль-Амарне и монастыре Епифания близ Фив ям для ткацких станков, в которых предусмотрены места для педалей, положили конец этим спорам. Для ткача устраивалось сиденье на уровне пола, одна нога ткача находилась на полу или на специально поставленной для удобства неподвижной подножке, другой ногой он нажимал на педаль, связанную с ремизкой. Конструкции станков с ямами для педалей использовались также индийскими ткачами.

Естественно было на станке соединить петлями две полуремизки, и, двигая полученную ремизку вверх и вниз, получать полный зев. Очевидно, ремизки использовали на горизонтальном станке. Предполагают, что впервые это было сделано в Китае, а оттуда они пришли в Египет через Переднюю Индию и Иран. В ранних конструкциях станков ремизки приводили в движение ногой с помощью веревочных петель. Позднее появились подножки. Станок с большим количеством подножек называется многоремизным.

На ремизном станке две стойки соединены поперечными валами и поддерживают два вращающихся вала (навой и товарный валик) и неподвижный грудной вал, перед которым обычно устраивают сиденье для ткача. На верхней перекладине укрепляют зевообразовательные блоки для подвешивания на подвязях ремизок. Проложенный уток прибивают бердом, закрепленным на батане, ось которого обычно находится в верхней части станка.

Известно много вариантов этого основного типа ручного ткацкого станка. В одной рукописи XIV века показан широкий станок для двух ткачей, в другой — приведена простая конструкция станка со стойками, вбитыми в землю, и зевообразовательными блоками, подвешенными к потолку. В Восточной Европе опорными частями конструкции станка часто служили стены или крыша строения.

Основным преимуществом ремизного станка была возможность вырабатывать длинные ткани. Кроме того, ремизный станок был производительнее станков других типов, так как освобождал руки ткача от операции образования зева.

Ленты можно было изготовлять на ткацких станках всех описанных конструкций, но обычно для этого использовали специальные устройства, наиболее старыми из которых являются бердышко (бердечко) и дощечки.

Бердышко, или жесткая ремизка, представляет собой дощечку с поперечными прорезями. В каждой планке между прорезями на одном уровне сделаны отверстия нити основы последовательно пробираются в отверстия и прорези. Один конец основы закрепляют на упоре, другой — на поясе ткача. Смена зевов получается последовательным перемещением бердышка вверх и вниз. Время происхождения этого устройства не установлено, но можно предположить, что появилось оно в глубокой древности. Наиболее старое подобное устройство найдено в Помпее и датируется временем около начала нашей эры.

Строение ткани, полученной с помощью дощечек, сильно отличается от строения ткани, полученной с помощью ткацкого устройства любого другого типа. Имеется набор одинаковых, обычно квадратных, дощечек с отверстием в каждом углу. В отверстия пробираются нити. Дощечки держат параллельно и так близко друг к другу, что их можно повернуть одновременно одним движением руки. При повороте дощечек получали последовательные зевы. Известны также шестигранные дощечки с шестью отверстиями. Дощечки были одинаковыми по размеру, тонкими и гладкими, обычно их делали из дерева, рога или жесткой кожи, а позже из игральных карт или жесткого картона. Основа крепилась к фиксированному упору и ремню и натягивалась движением тела. Следы техники ткачества с помощью дощечек найдены при раскопках древних поселений, причем географически они распространяются от Китая до Западной Европы.

При ткачестве широких лент для закрепления концов основы использовали различные остовы, причем часто с навоем и товарным валиком. Очень много изображений таких ткацких устройств в произведениях средневекового изобразительного искусства.

витие гладкого ткачества

Возникновение конструкций станков связано с видом перерабатываемого материала, переплетением ткани, климатическими условиями и образом жизни народа. Первоначальную конструкцию иногда видоизменяли, приспосабливая к другому виду сырья. Так, например, станок с подножками был создан в Китае для выработки шелковых тканей с преобладанием на поверхности основных перекрытий. В Передней Азии этот станок приспособили для изготовления шерстяных тканей, в которых преобладали уточные настилы, что потребовало некоторого изменения конструкции для ее упрочнения. Очевидно, первоначальное назначение вертикальных станков с наработкой ткани сверху вниз, в том числе и станков с грузами — выработка шерстяных тканей, так как сравнительно гладкие льняные нити не держались бы в зеве. Однако на вертикальном станке с наработкой ткани снизу вверх (т. е. товарный валик был внизу, а навой — наверху) можно было перерабатывать уже любые нити. Также понятно и назначение горизонтальных станков, на которых удобно было использовать в процессе ткачества гладкие нити.

В тех районах мира, где климатические условия позволяли большую часть года работать на воздухе, ткацкие станки с запасом основы на земле занимали много места. В районах с влажным климатом для станка требовалось укрытие и поэтому предпочтение отдавалось компактным конструкциям. В странах с холодным климатом, где приходилось работать в жилых помещениях, размеры станка имели первостепенное значение. Именно по этой причине в кустарном ткачестве России продолжали выделывать узкие полотна, несмотря на ряд предпринимавшихся с петровских времен мер, направленных на выпуск широких полотен.

Кочевые племена использовали мягкие разборные ткацкие устройства, а оседлые — устройства жесткой конструкции с остовом.

Поясные устройства появились независимо в Южной Америке и Азии. Такой тип ткацкого устройства изображен в так называемом кодексе Аялы, послании, которое высокородный инка Фелипе де Аяла, вероятно, единственный представитель своего класса, переживший покорение Перу испанцами, послал около 1600 года папе римскому. Верхняя перекладина подвешена к дереву, нижняя — связана с ремнем. Движением тела женщина может дать основе желаемое натяжение. Последние уточины на этом устройстве приходится продергивать с помощью иглы или тонкой заостренной палочки. Обычно, наработав ткань до половины, устройство переворачивали, прикрепляя ремень к другой перекладине. Этот тип устройства и в настоящее время используется не только в Латинской Америке, но и в других частях мира.

Есть основание предполагать, что станок с грузами и станок с круговой основой появились в районе Средиземноморья. Доказательствами существования станка с грузами являются сами глиняные или каменные грузы, найденные при археологических раскопках, а также наличие по краям тканей своеобразных бордюров, выполненных с помощью дощечек.

Первое свидетельство появления станков с грузами относится к Анатолии и Сирии, где найдены грузы, датируемые VII—VI тысячелетиями до н. э. Об египетской технике ткачества периода Древнего царства известно очень мало, более значительные данные относятся ко времени Среднего царства. Новым в ткацкой технике Среднего и Нового царств по сравнению с Древним царством является применение усовершенствованного вертикального и горизонтального станков. Народы Южной Америки использовали станок с грузами около 1000 года до н. э. Он был широко известен в гомеровской Греции, его часто изображали на греческих вазах VI—V веков до н. э.

Другим свидетельством являются фрагменты тканей с бордюрами по краям из швейцарских неолитических поселений, относящихся ко времени около 2000 лет до н. э. В погребениях бронзового века в Дании найдено много почти полностью сохранившейся одежды. Интересен тот факт, что для изготовления одежды были использованы шерстяные ткани значительных размеров. Ткани полотняного переплетения, без сомнения, сотканы на станке с грузами, а это означает, что уже в то время товарный валик был вращающимся.

Находки в болотах Северной Европы также включают фрагменты тканей, в том числе саржи, которые, несомненно, выработаны как на станке с грузами, так и на станке с круговой основой, причем, вероятно, последний способ более древний.

Обычно ткани находят в виде небольших фрагментов, поэтому часто бывает невозможно определить тип ткацкого устройства, на котором они были выработаны, но относительно станка с грузами можно считать вполне установленным фактом его широкое распространение в Центральной и Западной Европе в первом тысячелетии нашей эры. Обычно станок с грузами использовали для ткачества грубых шерстяных накидок стандартного размера, часто употреблявшихся в качестве меры оплаты. Примитивную вертикальную ткацкую раму использовали в Европе еще и в XI веке, о чем можно судить по изображению на миниатюре рукописи 1023 года из Южной Италии.

Способ ткачества с круговой заправкой основы использовали все народы на примитивной стадии развития. С его помощью удобно было изготовлять и широкие ткани, и узкие ленты. Бедуины используют устройство с тремя валами для ткачества громадных черных полотен для палаток, получая огромное кольцо ткани с длиной окружности около 20 метров и высотой около 2 метров. В качестве материала они применяют грубую козью шерсть. Большие размеры вырабатываемой ткани требуют очень прочной конструкции станка с толстыми столбами, врытыми в землю, что в свою очередь предполагает выполнение работы на воздухе.

На поднятом со дна моря затонувшем корабле викингов из Осеберга в Норвегии было найдено хорошо сохранившееся и отлично сделанное устройство, состоящее из двух вертикальных стоек, соединенных наверху поперечным валом. Ниже устанавливался подвижной вал, который можно было поднимать и опускать. В стойках есть отверстия для штырей, фиксирующих положение подвижного вала, что необходимо для равномерного натяжения основы.

Происхождение простейшего горизонтального станка теряется в глубине веков, но первый горизонтальный станок с подножками появился около 4000 лет назад в Китае и, вероятно, напоминал изображенный на каменном надгробии периода династии Хань. Сидящая у станка девушка держит ногу на одинарной подножке, служащей для образования контрзева, натуральный зев получается за счет натяжения основы телом.

В музеях мира есть много китайских шелковых тканей периода династии Хань, только в Эрмитаже хранится более 200 фрагментов, из них примерно 50% составляет гладкая тафта — изделие домашнего производства, которым китайские крестьяне платили налоги. Ширина многоцветных китайских шелковых тканей не превышает 50 сантиметров. Очевидно, эти ткани вырабатывали в императорских мастерских, показатели их свойств регламентировались. Ширина тканей домашнего производства была меньше и достигала даже 20 сантиметров. В Европе, и в частности в России XVII века, тонкие шелковые ткани разных цветов сшивали, например при изготовлении флагов.

Ранее считали, что полихромные (многоцветные) китайские шелковые ткани периода династии Хань получали на станке с подвязями (см. далее), однако в 1965—1967 годах известный канадский ученый Г. Бёрнхэм опубликовал свое исследование этих тканей. Он установил, что их вырабатывали из двух или трех основ разного цвета с переплетением основный репс на внешней стороне ткани. По всей ширине тканей не было повторения раппорта, что означает ручное образование зева, вероятно, с помощью узорных прутков (бральниц) и предположительно при участии второго человека. Плотность по основе составляла 100— 150 нитей на сантиметр, что при ширине ткани 50 сантиметров требовало одновременного подъема 4000—7800 основных нитей. Совершенно ясно, что на станке с подвязями нельзя добиться этого, не повторяя раппорт. Бёрнхэм, как и ряд других известных авторов, называет это устройство станком с узорными прутками. Однако использование узорных прутков исключает механическое образование узора, что характерно для станка с подвязями. Бёрнхэм также полагает, что этот станок в тот же период, вероятно, использовали для выработки дамастовых тканей. Их изготовляли с одной системой основы и утка, для фона использовали полотняное переплетение. Узорный зев получали отбором группы основных нитей по всей ширине станка на пруток, причем ткань часто вырабатывали с раппортом по утку, имеющим поперечную ось симметрии. Поперечная симметрия часто встречается в китайских шелковых тканях, найденных при археологических раскопках поселений разных периодов. Анализ китайских шелковых тканей позволяет нам заметить еще одну интересную особенность конструкции станка, на котором их вырабатывали. Плотность ткани по основе была минимальной в середине и увеличивалась к кромкам, для которых использовали очень толстые нити. Очевидно, на станке не было берда и прибой осуществляли гребнем.

Вполне вероятно, что станок с подножками начал распространяться на Западе вместе с шелкоткачеством. В сасанидской Персии этот станок дал толчок появлению станка с подвязями (станка для сложных узорных тканей), о котором мы будем говорить дальше. Преимущественное использование персами в качестве текстильного материала шерсти вызвало изменения в конструкции станка. Его стали делать шире (до 130 сантиметров) и более жесткой конструкции. В Греции горизонтальные станки, в том числе и многоремизные, появились в эллинистическую эпоху. Римские ткацкие устройства были аналогичны греческим.

Горизонтальный ремизный ткацкий станок в средние века стал основным типом европейского ткацкого станка. Неполнота наших сведений об этой эпохе не позволяет установить время окончательного перехода к горизонтальному станку. Общность слова «бердо» в большинстве славянских языков показывает, что не позднее X века горизонтальный станок знали в Киевской Руси.

Широкое применение горизонтальных станков вызвало большие изменения в экономической и социальной жизни, в особенности в Нидерландах, где в XI—XII веках на базе текстильного производства возник целый ряд городов. Ткачеством на более организованной основе вновь начали заниматься мужчины. Оно стало широко распространенной и престижной профессией.

В одной английской рукописи XIII века есть изображение станка с подножками. Ткач сидит на стуле перед легким станком с узкой основой и ткет полотно. Батан не изображен, поэтому, если отбросить мысль о небрежности художника, уток прибивали к опушке ткани без берда. В правилах гильдии ткачей в Ипре 1363 года изображен широкий станок для выработки саржи с раппортом в четыре нити. Ручной ткацкий станок без специальных узорообразующих устройств не имел принципиальных изменений вплоть до изобретения Джоном Кеем в 1733 году «челнока-самолета».

н Кей — пионер промышленной революции XVIII века

Первый этап промышленной революции XVIII века связан с появлением рабочих машин в текстильной промышленности. Вначале были созданы прядильные машины, но одной из главных предпосылок их появления был так называемый «прядильный голод», т. е. отсутствие пряжи, вызванное широким применением ткацких станков с «челноками-самолетами», изобретенными англичанином Кеем 26 мая 1733 года.

Джон Кей родился в многодетной семье фермера 16 июля 1704 года недалеко от города Бэри в графстве Ланкашир. В юные годы был отдан в обучение к бердовщику из Бэри. Судя по всему, обучение давалось ему легко, так как через несколько лет юноша предложил новый вид берд с металлическими зубьями вместо роговых, деревянных или камышовых. Металлические берда были известны как берда Кея, хотя тот не патентовал их, возможно, недооценивая значение своего изобретения. В девятнадцать лет он начал работу в собственной мастерской, а в двадцать шесть лет — получил первый патент на конструкцию «новой машины для изготовления, сучения и кручения мохера и камвольной шерсти, а также для кручения нитей, годных для использования изготовителями пуговиц, портными и всеми другими, работающими со ссученным мохером и камвольной шерстью и кручеными нитями» [38]. В патенте нет рисунков и описание весьма кратко, так что сейчас трудно судить о том, что это была за машина.

Через три года Кей запатентовал свой «летающий чел нок» или, как называли его в России, «челнок-самолет». В патентном описании говорится, что предметом изобретения является «вновь изобретенный челнок для лучшего ткачества широких тканей, … шерстяных или льняных». По краям батана были сделаны челночные коробки с гонками, связанными веревкой с рукояткой, которую ткач дергал попеременно влево и вправо. Челнок для улучшения скольжения по склизу батана был оснащен роликами. Позднее изобретатель дополнил свое предложение неподвижной установкой шпули в челноке и осевым сматыванием пряжи.

Кей организовал компанию для продажи челноков, предлагая их для широких шерстоткацких станков, на которых вместо двух ткачей теперь мог работать один. Во время демонстраций работы челнока он заметил один не достаток, присущий всем челнокам того времени. При полете челнока нить выходила из отверстия в центральной части боковой стенки, при этом шпулька вращалась. При таком способе сматывания нити размер шпулек был ограничен, из-за инерции натяжение уточной нити имело резкие скачки. Эти недостатки стали еще очевиднее при увеличении скорости полета челнока, что достигалось изобретением Кея.

Кей предложил сматывать нить с уточной шпули в осевом направлении, закрепив шпулю неподвижно. Теперь изобретение Кея включало две идеи: челнок на роликах и его пробрасывание через зев с помощью специальных приспособлений и неподвижную установку шпули в челноке. Однако качество шерстяной пряжи ручного изготовления было низким, она была непрочной и часто рвалась. Владелец мануфактуры имел прямую выгоду, сократив число ткачей, но оставшимся приходилось работать в два раза интенсивнее, что, естественно, вызывало их недовольство С одной стороны, Кею не удавалось получить с фабрикантов отчисления за использование своего изобретения, а с другой — ткачи были настроены открыто враждебно по отношению к нему. В результате в 1747 году из-за тяжелого финансового положения изобретатель переехал во Францию, но и там встретился с теми же трудностями.

Несколько раз Кей возвращался в Англию с надеждой получить премию за свои изобретения от парламента, но все его усилия были тщетны. В 1753 году толпа, узнав о приезде изобретателя, ворвалась в его дом в Бэри, разрушив все, что там было. Два друга с большим трудом тайком вывели Кея из дома. Это событие отражено в картине, висящей в настоящее время в зале городской ратуши Бэри. Всякий раз после неудачных приездов в Англию Кей возвращался во Францию. В 1764 году его сын Роберт прислал письмо в Лондонское общество искусств и промышленности, испрашивая премию для своего отца за изобретение «летающего челнока». Рукой самого Кея в письме было написано следующее: «У меня есть еще изобретения, кроме тех, которые я опубликовал. Единственная причина, по которой я не обнародовал их, — это плохое обращение, которому я подвергся в Англии со стороны ткачей. Тогда я апеллировал к парламенту, но тот не помог мне в моих делах, и мне пришлось уехать за границу зарабатывать деньги для того, чтобы оплатить мои долги и кормить свою семью». Ответа долго не было, но, наконец, он пришел: «Общество не знает ни одного человека, который понимал бы, как использовать эти челноки» [38]. Можно представить себе обиду изобретателя.

Кея часто описывают как человека сильной воли, но, безусловно, неудачи наложили отпечаток на его характер. Он подозрительно относился к попыткам французских должностных лиц выяснить что-либо о его изобретениях, часто прерывая переговоры о выплате премий за их использование, отказывался от помощи в распространении изобретений, прерывал переговоры, уезжал в Англию, а затем опять возвращался. Несколько лет в условиях безденежья Кей пытался продолжать эксперименты с текстильными изобретениями. Умер он зимой 1780—1781 годов в крайней бедности. Не сохранилось никаких французских записей о его смерти, могила неизвестна. Такова судьба изобретателя на заре промышленной революции. Лишь сто лет спустя после великого изобретения жители Бэри воздвигли памятник Джону Кею в полный рост и с челноком в руке.

А успех был таким близким! Уже в середине века «челнок-самолет» стали применять в Англии при выработке бумазеи — узкой ткани с льняной основой и хлопчатобумажным утком. Здесь основа рвалась гораздо меньше, интенсивность труда ткача оставалась одной и той же. При этом «челнок-самолет» значительно повышал выработку одного ткача, так как двигался с большей скоростью.

Среди других текстильных изобретений Кея — усовершенствование зевообразовательных кулачков на лентоткацком станке, машина для разрыхления и очистки шерсти, машина для изготовления полей фетровых шляп, машина для изготовления кардной ленты, сновальный барабан, веретена для прядения тонкой шерсти, прядильная и чесальная машины.

По поводу машины для разрыхления и очистки шерсти текстильщики Колчестера обратились с петицией к королю, утверждая, что эта машина, выполняя работу четырех человек, разорит их, и требовали запретить ее использование. В дальнейшем это неприязненное отношение текстильщиков к машинам вылилось в организованное движение «разрушителей машин», в первые массовые выступления рабочих.

Среди нетекстильных изобретений Кея — ветряной двигатель для подъема воды из затопленных шахт и печь для высушивания солода.

Из сыновей Кея только Роберт стал изобретателем, предложив в 1760 году первый в мире многочелночный механизм с подъемными коробками. Младший сын Джон много времени провел с отцом во Франции. По возвращении в Бэри он был известен как Кей-француз. Совпадение имен отца и сына внесло некоторую путаницу в научно-техническую литературу. Особенно это касалось образования, черт характера, идентификации портретов. Не избежал ошибки даже известный историк ткачества прошлого века А. Барлоу, в книге которого Джон Кей учился за границей, у отца была фабрика в Колчестере. Очевидно, эти сведения относятся к сыну.

Несмотря на сопротивление ткачей, «челнок-самолет» в течение четверти века распространился по всей Англии, а затем и по всему миру. В Америке «челнок-самолет» был впервые использован в 1787 году на мануфактуре в Беверли, где этим устройством было оснащено 16 ткацких станков, а также на мануфактуре в Бриджуотере, где ткали «джин» и вельвет-корд.

В России широкое распространение «челноков-самолетов» началось с 1814 года.

Помимо «челнока-самолета» разные изобретатели предлагали и другие методы усовершенствования ручных ткацких станков. В 1762 году Джордж Глазгоу запатентовал ткачество двух, трех или четырех полотен, соединенных вместе с помощью особой ремизки способом, очень похожим на ручное сшивание.

Ручной ткацкий станок, который очень напоминал по форме обычный механический станок XIX века, был представлен в 1771 году комитету Лондонского общества искусств и промышленности. Его автором был Олмон, которому в виде поощрения Общество выдало 50 гиней. Вероятно, это был первый станок с батаном, оси лопастей которого располагались внизу. Без сомнения, станок Олмона остался неизвестным пионерам механического ткачества, иначе непременно была бы использована его компактная форма.

Следующая попытка улучшить ручной ткацкий станок была сделана под руководством Уильяма Рэдклиффа, не верившего в механическое ткачество. Рэдклифф собрал группу своих работников и обратил их внимание на необходимость улучшения конструкции ручного станка. Сначала в 1802 году станку была придана компактная форма, годом позднее был изобретен товарный регулятор с храповиком. Подобный механизм был использован Хорроксом в его станке, что дало Рэдклиффу повод обвинить Хоррокса в незаконном использовании своего изобретения. Созданный под руководством Рэдклиффа станок с приводом от рукоятки, названный «Денди», вероятно, за свой изящный вид, получил широкое распространение. По форме и конструктивному решению он напоминал обычный механический ткацкий станок для широких и тяжелых тканей. По данным профессора Гермбштедта, производительность этого станка достигала 10 уточин в минуту.

Очень простой станок для ткачества полотняных и саржевых тканей изобрел Шэлл.

«Челнок-самолет» повысил производительность труда ткачей примерно в два раза и сделал насущной проблему создания прядильных машин в текстильной промышленности, поэтому с полным основанием можно назвать Джона Кея пионером промышленной революции XVIII века. Дальнейший прогресс в производстве тканей связан с внедрением механического ткачества.

вые шаги на пути механизации ткачества

«Переворот в способе производства, — писал К. Маркс, — совершившийся в одной сфере промышленности, обусловливает переворот в других сферах». В текстильной промышленности «…машинное прядение выдвинуло необходимость машинного ткачества…» [2, с. 395].

«Челнок-самолет» вызвал «прядильный голод», после чего трудами Уайтта, Льюиса, Харгривса, Аркрайта и Кромптона были созданы прядильные машины. Теперь уже ткачи не успевали перерабатывать всю производимую пряжу.

«Заработки ткачей сильно возрастали, и ткачи начали важничать. По праздникам можно было их встретить гуляющими по улицам с тросточками в руках и пятифунтовым банковым билетом, заткнутым за ленту шляпы» — так писал о болтонских ткачах один из писателей Ланкашира конца XVIII века. Актуальной стала задача механизации ткачества.

Долгожданный практичный механический ткацкий станок появился в 1786 году. Изобрел его, как это ни странно, сельский священник Эдмунд Картрайт. Конечно, у Картрайта были свои предшественники.

В некоторых источниках бездоказательно сообщается о том, что первую попытку сконструировать механический ткацкий станок с водным приводом сделал Леонардо да Винчи. Очень приятна мысль о причастности великого Леонардо к прогрессу в ткачестве, но с большим сожалением все-таки приходится ее отвергнуть. Зато достоверно известно, что Леонардо да Винчи изобрел самопрялку. Упоминание в источниках о «15-шпиндельном (веретенном) ткацком станке» позволяет выдвинуть гипотезу, что эти сведения возникли из-за смешения понятий «прядильная машина» и «ткацкий станок», что часто бывает в литературе по общей истории техники.

Вертикальный разрез лентоткацкого станка
XVII века

Первой попыткой решения проблемы была конструкция лентоткацкого станка, так называемого «немецкого» или «А-Ля-Бар», или ленточной мельницы. В начале XVII века в Венеции была опубликована книга, в которой говорилось, что некий Антон Мёллер 50 лет назад видел в Данциге станок, на котором можно было ткать 4—6 лент. Городской совет опасаясь, что изобретение вызовет волнения среди ткачей, поставил изобретателя станка перед выбором: или утопиться, или повеситься. По другим сведениям его сожгли. Однако все это не подтверждено документами. Сведения о лентоткацком станке опять появляются в 1621 году, когда был введен запрет на его использование, чтобы не лишать ткачей работы.

«Почти вся Европа, — отмечал К. Маркс, — пережила в XVII веке возмущения рабочих против … машины для тканья лент и галунов…» [2, с. 438]. И далее он писал: «В Лейдене такая же машина впервые была применена в 1629 году. Бунты позументщиков принудили магистрат сначала запретить ее; Генеральные штаты постановлениями 1623, 1639 гг. и т. д. должны были ограничить ее применение; наконец, она была допущена на известных условиях постановлением от 15 декабря 1661 года… Та же машина в 1676 году запрещена в Кельне, а одновременное введение ее в Англии вызвало волнение рабочих. Императорским указом от 19 февраля 1685 г. употребление ее было запрещено во всей Германии. В Гамбурге она по приказанию магистрата была подвергнута публичному сожжению. 9 февраля 1719 г. Карл VI возобновил указ 1685 г., а в курфюршестве саксонском она была разрешена для общего применения лишь в 1765 году» [2, с. 438]. Тем не менее, станки продолжали распространяться по всей Европе. В 1749 году Фридрих Великий отменил старый запрет на использование станков, и в 1752 году в Берлине была открыта первая большая фабрика лент, оснащенная этими станками. Французская энциклопедия XVIII века описывает станок как бывший во всеобщем употреблении. Различные усовершенствования к «немецкому станку» предлагались даже в XIX веке.

«Эта машина, которая наделала столько шума, в действительности была предшественницей прядильных и ткацких машин, а, следовательно, и промышленной революции XVIII века. Пользуясь ею, совершенно неопытный в ткачестве подросток, двигая шатун взад и вперед, мог приводить в движение весь станок со всеми его принадлежностями…» — так писал об этом станке К. Маркс [2, с. 438].

В одной из самых распространенных конструкций лентоткацкого станка было 10 основ, по одной на каждую из 10 нарабатываемых лент. Зевообразование выполнялось с помощью эксцентриков, ремизный прибор обычного типа. Для каждой основы был свой челнок, все челноки двигались по общему склизу батана. Они получали движение от пары кулачков. Наработанные ленты оттягивались роликами и укладывались в ящики. Все механизмы получали движение от одного рычага, который ткач толкал взад и вперед.

Тем не менее, лентоткацкий станок XVIII века не стал основой для конструкции механического станка даже после внесенных в него усовершенствований. Следующее упоминание о станке имеется в «Энциклопедии» Дидро и Даламбера. Изображение станка приведено также в «Энциклопедии» 1786 года.

Э. Бейнс отметил, что «около середины XVIII века ленто ткацкий станок был изобретен Вокансоном, и в 1765 году ткацкое заведение, вероятно с такими станками, было открыто Гартсайдом в Манчестере, но без особой экономической выгоды» [32]. По мнению А. Барлоу, которое кажется более вероятным, Гартсайд использовал станки Кея и Стелла. Он считал также, что Вокансон изобрел передачу движения челнокам в виде зубчатых шестерен и рейки.

Некоторые усовершенствования лентоткацкого станка касались использования узорообразующей машины и нескольких ярусов челноков с утком разного цвета.

Вторая попытка создания механического ткацкого станка была сделана французским морским офицером М. де Женном. В 1678 году он представил свое изобретение Французской академии. Описание станка с рисунком было приведено в «Журнале ученых» и этом же году было напечатано в органе Английской академии наук «Философские сообщения Королевского общества». В описании говорится о машине, которая делает льняную ткань сама без помощи ткача. Однако из рисунка видно, что отпуск основы и навивание ткани не механизированы. Изобретатель считал, что машина обладает следующими преимуществами: один ветряк может давать движение десяти или двенадцати станкам и в то же время любой станок можно остановить на любое время; ткань можно делать любой ширины или, по крайней мере, гораздо шире, чем делается теперь; в ткани будет гораздо меньше узлов вследствие меньшей обрывности, так как челнок нигде не касается нитей основы; использование машины ускоряет ткачество, при этом затраты уменьшаются.

Как видно, де Женн понимал все основные отличия механического ткачества от ручного, однако конструкция, предложенная им, была неудачной. По описанию автора, основными механизмами его станка были: коленчатый вал; две зевообразовательные подножки; батан; два рычага для принудительного перемещения челнока в зеве. Вал имел два колена, на нем закреплялись также кулачки. Через колена получали движение зевообразовательные подножки, через кулачки — рычаги для перемещения челнока и батан, что обратно принятому позднее принципу передачи движения на ткацком станке. Важной частью изобретения, впервые появившейся на ткацких станках, является коленчатый вал. Это единственное, что сохранилось от него на механических станках, правда, с другими функциями. Изобретение де Женна осталось изобретением одиночки, никак не связанным с последующими попытками механизации ткачества. Позднее о станке де Женна не имеется никаких сведений.

Патент на механический станок был выдан в Англии в 1691 году Баркстиду. О дальнейшей судьбе этого изобретения также неизвестно.

Не нашел распространения и станок, изобретенный знаменитым механиком XVIII века Вокансоном в 1745 году. В статье, напечатанной в «Вестнике Франции», станок описывался как «машина, с помощью которой лошадь, бык, осел ткут более красивые и более совершенные материи, чем самые искусные шелкоткачи» [33]. Говорилось также, что станок может обслуживать ребенок, нарабатывая в день столько же ткани, сколько нарабатывал и взрослый ткач. Станок приводился в движение от рукоятки, на главном валу помещалось некоторое число кулачков, передававших движение ремизкам и узорообразующей машине.

Челнок, как и на станке де Женна, пробрасывался с по мощью рычагов. Однако и этот станок не получил практического применения. В условиях французской абсолютной монархии станок не мог найти применения по социально-экономическим причинам. Эксплуатация станка была бы выгодной в условиях фабричного производства, создание которого было еще невозможно. Кроме того, владельцами ткацких мастерских были сами ткачи, которым было невыгодно покупать механический станок. Естественно, несмотря на все попытки Вокансона, ткачи не стали использовать станок.

А. Барлоу сообщил о первой попытке пустить в работу механический станок в Глазго, не указывая имени изобретателя. Станок приводил в движение ньюфаундленд, двигавшийся по кругу.

Интересный, но непрактичный станок изобрели Роберт и Томас Барберы в 1774 году. В своем патенте они дали описание целой фабрики с механическим оборудованием во всех процессах, в том числе и ткацкого станка. На конце главного вала было укреплено колесо, которое по замыслу авторов должно было вращаться от огня, воздуха или приводиться в движение крупным животным. От главного вала получали движение батан, зевообразовательный и боевой механизмы. Зевообразование происходило с помощью рычагов с маленькими роликами, воздействовавшими на подножки, расположенные внизу и связанные с ремизками.

Механизм вполне работоспособен. Боевой механизм состоял из вертикальных стояков с эксцентриками, закреп ленными по обеим сторонам батана, и гонков, связанных со стояками веревками. При вращении главного вала ударники, закрепленные на валу шпонками, воздействовали на стойки, заставляя их качаться или поворачиваться. Это приводило в движение гонки. Система введения челнока в зев довольно удачная, во многом напоминающая механизм верхнего боя и являющаяся его прототипом. Самым главным недостатком станка был привод батана от подвижной каретки, перемещавшейся возвратно-поступательно по остову. Вперед каретка перемещалась под действием рычага и груза, назад ее отводил главный вал. Одного этого недостатка было вполне достаточно, чтобы отвергнуть станок. К тому же не были механизированы операции отпуска основы и навивания ткани. Частично механизированный ткацкий станок был менее практичен в работе, чем обычный ручной.

О дальнейшем использовании станка Барберов нет никаких сведений.

артрайт и его изобретения

Нет никаких оснований предполагать, что Картрайту было что-нибудь известно о какой-либо из перечисленных конструкций станков. Вот как описывает историю изобретения сам Картрайт в письме к своему другу Бэннатейну, приведенному в «Британской энциклопедии»:

«Летом 1784 года я был в Матлоке и попал в компанию, где было несколько джентльменов из Манчестера. Разговор зашел о прядильных машинах Аркрайта и один из компании заметил, что если изобретение Аркрайта будет широко распространено, то негде будет взять рабочих рук, чтобы соткать пряжу, выработанную фабриками. Я ответил, что в таком случае Аркрайту следует пораскинуть мозга ми, чтобы создать ткацкую фабрику. Джентльмены из Манчестера стали убеждать меня, что это — вещь невозможная и в поддержку своего мнения приводили аргументы, на которые, конечно же, я не мог ответить в силу моей некомпетентности, так как ни разу в своей жизни не видел ни ткацкого станка, ни ткача за работой. Однако я заметил им, что на выставке в Лондоне есть автомат, играющий в шахматы, и что им не удастся убедить меня, что сложнее сделать ткацкую машину, чем машину, выполняющую все, что требуется в этой сложной игре.

     
Некоторое время спустя, вспомнив этот разговор и узнав некоторые подробности ткачества, я подумал, что в полотняном ткачестве есть только три основные операции, следующие одна за другой последовательно, и что несложно воспроизвести их и повторять. Захваченный этой идеей, я нанял плотника и кузнеца, чтобы сделать станок. Как только станок был закончен, я пригласил ткача к станку, заправленному парусиной. К моей большой радости он смог наработать кусок ткани.

Никогда прежде я не думал о чем-либо механическом ни в теории, ни в практике, я никогда не видел ткацкого станка и ничего не знал о его конструкции. Вы можете поэтому представить, каким грубым сооружением оказался мой станок. Основа размещалась перпендикулярно, бердо падало с силой 50 фунтов (20 кг), пружины, которые пробрасывали челнок, были чересчур сильны. Одним словом, чтобы запустить «конгривскую ракету», необходимы были два сильных человека, чтобы заставить работать станок с медленной скоростью и то только на короткое время. По моей простоте я думал, что закончил работу и 4 апреля 1785 года запатентовал станок. После этого я, наконец, увидел ткачей за работой. Вообразите мое удивление, когда я увидел, как просты их операции по сравнению с моими. Я продолжил работу над моим станком и 1 августа 1787 года я получил свой последний ткацкий патент» [37].

Второй станок Картрайту делали уже более опытные рабочие в Манчестере, куда он приехал в начале 1786 года, чтобы заручиться поддержкой богатых торговцев. Вот что писал изобретатель священнику У. У. Рею в недатированном письме: «Когда я прибыл туда (в Манчестер), я обнаружил, что мою машину еще и не начинали: мало того, рабочие, взявшиеся за ее изготовление, не могли ответить на вопрос об ее назначении… Тем не менее, я рад сообщить вам, что вся ее конструкция, наконец, собрана, мало того, у меня и у рабочих нет ни тени сомнения в успехе… Не могу сдержаться и не сказать вам, что машина чрезвычайно проста и дешева (после того, как модель будет пущена в работу, она будет стоить не выше пяти или шести фунтов)»[43].

Однако после пуска станка в работу начались различного рода практические трудности. В мае Картрайт опять пишет Рею: «Отсрочка за отсрочкой… Устройство останова станка при обрыве как основной, так и уточной нити закончено и работает с большой точностью и легкостью» [43].

Картрайт сделал то, что казалось невозможным, — создал станок, на котором операции зевообразования, пробрасывания челнока, прибой, отпуск основы и навивание ткани производились механически. Он изобрел также механизмы останова станка при обрыве основы и утка, а в 1787 году пружинный бой, шпарутки и предупредитель, срабатывавший при неправильной посадке челнока в коробке или при замине его в зеве. И хотя многие свои идеи Картрайту осуществить не удалось, они повлияли на развитие технической мысли других изобретателей. Так, идея основонаблюдателя была воплощена в сновальной машине Мазера и Розеттера.

История изобретения Картрайта показывает, как полезно иногда взглянуть свежими глазами на дело, над которым бьются годами люди, всю жизнь работающие в этой области.

Патент № 1565 на второй усовершенствованный ткацкий станок был получен Картрайтом 30 октября 1786 года. Этот станок не имел ничего общего с первым неудачным станком, и именно дату патентования второго станка следует считать днем рождения механического ткачества. По-видимому, Картрайт является также автором идеи совмещения технологических процессов ткачества. Основа поступала с катушечной рамки, а в задней части станка с помощью валов производилось шлихтование основы. На этом станке были предложены первые конструкции наблюдателей для одиночных нитей основы и утка. Навивание и отпуск основы производили с помощью червячной передачи, прибой — с помощью двух кулачков, обратно батан отходил под действием двух пружин. От кулачков получали движение и ремизки. Использовалась автоматическая шпарутка. Метод шлихтования основы оказался неэффективным и вскоре опять вернулись к методу, при меняемому на ручных станках.

В 1788 году Картрайт получил также патент на применение эксцентрических зубчатых колес при передаче движения батану, в следующем году были запатентованы чесальная и прядильная машины. В пятом патенте 1792 года предлагались новая ворсовальная машина, круглые ножи для разрезания ворса и механизм смены челноков.

Эдмунд Картрайт родился четвертым ребенком в обеспеченной семье 24 апреля 1743 года в Марнхэме, графство Ноттингем, окончил привилегированную частную школу, где показал способности к математике. В возрасте 14 лет он поступил в Оксфордский университет, где занимался литературой. Писал статьи и стихи. По окончании учебы женился и уехал в деревню священником. В 1770 году опубликовал «Арминия и Эльвиру», сказку-легенду в стихах, которая менее чем за год вышла в семи изданиях. За ней через девять лет последовала поэма «Принц мира»— лучшее в его поэзии.

И вот такому человеку теперь пришлось внедрять свой станок в производство. Промышленники не решались браться за выпуск станка и оснащение им своих фабрик. Картрайт переехал в Донкастер, где в 1787 году основал небольшую фабрику на 20 станков с приводом от быков, замененным через два года паровой машиной. Станки были заправлены «десять для муслина и муслинетта, восемь для хлопчатобумажных тканей, один для парусины и один для цветных клетчатых тканей» [43]. Это многообразие тканей, очевидно, должно было продемонстрировать широкие возможности нового станка. Как все это похоже на ошибки изобретателей прядильных машин Поля и Уайтта, также пытавшихся наладить выпуск широкого ряда изделий, прежде чем было устранено практическое несовершенство конструкции. Однако из-за некомпетентности Картрайта и пренебрежения им деловыми вопросами, а также из-за позиции других промышленников предприятие успеха не имело и в 1793 году по настоянию кредиторов было закрыто. Повлияла и неблагоприятная экономическая ситуация, Удерживавшая людей от рискованных экспериментов. В 1789 году изобретатель получил патент на гребнечесальную машину, через три года предложил машину для изготовления веревок.

С 1786 года Картрайт работал также над усовершенствованием паровой машины и в 1797 году получил ряд патентов на нее. В частности, он предложил использовать спирт в качестве горючего. Для того чтобы его не упрекнули в заимствовании чужих идей, Картрайт не рассматривал предшествующих изобретений в этой области, и с этой точки зрения его изобретения были вполне оригинальны. Среди других его изобретений — машина для формования кирпичей и печь для выпечки хлеба. Но основной работой Картрайта в эти годы была работа над текстильными проблемами.

Лишь немногие люди заинтересовались механическим ткацким станком. В первую очередь можно назвать брата Эдмунда Джона, одного из самых ранних и наиболее известных парламентских реформаторов, который вместе с партнерами начал строить большую фабрику в Рэтфорде, надеясь таким образом поправить свои финансовые дела. 5 ноября 1788 года строительство фабрики закончилось, была заказана паровая машина с невиданной до той поры мощностью 30 лошадиных сил. Однако это большое предприятие оказалось убыточным и в начале 1790 года было закрыто.

В 1791 году братьями Гримшоу в Манчестере была основана фабрика на 500 улучшенных ими станков Картрайта с приводом от паровой машины, причем улучшения проводились с согласия Картрайта. Однако заволновались окрестные ткачи, и через месяц фабрика сгорела от поджога, после чего другие промышленники наотрез отказались устанавливать станки Картрайта.

Коммерческие неудачи были сильным ударом для изобретателя. Кроме того, ему не удалось получить отчисления за использование своих патентов в текстиле, хотя их действие было продолжено специальным актом в 1801 году. Он оставил свою работу в этой области, решив заняться сельским хозяйством. Картрайт становится управляющим экспериментальной фермой герцога Бедфордского, получает ряд патентов на сельскохозяйственные орудия, в частности на новый плуг: В 1805 году сельскохозяйственный департамент присудил ему золотую медаль за исследование удобрений. Наконец, правительство оценило изобретения Картрайта и выдало ему в 1809 году премию в 10 тысяч фунтов «за большие заслуги перед обществом в изобретении ткачества».

Правда, сам изобретатель оценивал в письме к правительству свои затраты на изобретения в 30 тысяч фунтов. На полученные деньги Картрайт купил ферму в Голлондене в графстве Кент.

Мы располагаем только одним описанием Картрайта в этот период, сделанным Крэббом: «Немногие могут так хорошо рассказывать, никто не мог бы сделать большего из обыкновенной банальной истории. Он стоит у меня перед глазами — дородный, держащийся с достоинством джентльмен прошлого поколения, серьезный и вежливый, полный юмора и душевной силы» [34].

Эдмунд Картрайт умер 30 октября 1823 года в Гастингсе. До последних дней он работал над усовершенствованием орудий и методов сельскохозяйственного производства.

едное шествие механического ткачества

Механический ткацкий станок Картрайта был еще настолько несовершенен, что не мог представлять реальной угрозы ручному ткачеству. «Тканье кисеи было ремеслом джентльмена. Всем своим видом ткачи походили на высших офицеров: в модных сапожках, гофрированной рубашке и с тросточкой в руке они отправлялись за своей работой и иногда привозили ее в карете» — так писал один английский писатель конца XVIII века [35].

Однако бурное развитие хлопчатобумажной промышленности вызвало большой приток людей в ткачество. Этому ремеслу учили в тюрьмах, домах для сирот, бедных и т. п. В Ланкашир и Глазго хлынул поток бедствующих ирландцев, что вызвало катастрофическое ухудшение положения ткачей вследствие падения цен. В 1800 году Палате общин пришлось провести специальное расследование по этому вопросу.

Падение оплаты труда ткачей началось еще до того, как механические ткацкие станки стали конкурировать с ручными. Затем процесс ускорился. Но время работало на механический станок.

Далее повествование удобнее вести в хронологическом порядке. Почти одновременно с Англией велись работы в Шотландии. Врач Жеффрей из Пейсли в 1789 году изобрел станок, основанный на тех же принципах, что и станок Картрайта. Пружина на боковой части коробки удерживала челнок от отскакивания в зев. В этом же году заявку на выдачу патента подал Остин. В 1798 году один из его станков работал на фабрике Монтейта в Поллокшоу, не далеко от Глазго. Позднее Монтейт сделал пристройку еще для 30 станков, а в 1800 году построил здание на 200 станков. Движение основным механизмам станка передавалось с помощью кулачков. На каждой стороне станка было установлено по специальному кулачку для погонялок.

Другие кулачки приводили в движение ремизки и батан. Слабым местом в конструкции было то, что для обратного движения использовались пружины или грузы, а положительной особенностью — размещение оси батана внизу станка, что сделало его более компактным. Станок был оснащен нитенаблюдателями, так что один ткач с мальчиком мог обслуживать 5 станков при выработке грубых и 3—4 станка при выработке тонких тканей. Станок работал со скоростью около 60 уточин в минуту. Хотя стоимость станка Остина по сравнению с ручным станком того же размера была в 1,5 раза выше, станок был экономически выгодным благодаря более высокой производительности. В 1790 году, улучшая свой станок, Жеффрей ввел торможение челнока ремнем.

Следующий год принес три патента. В первом Ричард Гортон предложил станок с кривошипным валом и устройством останова станка при отсутствии челнока в коробке «для выработки одного или нескольких кусков одновременно как вручную, рычагом, паровой машиной, так и с по мощью водяного колеса» [43J. Интересной особенностью станка было шлихтование основы с помощью щеток и ролика, вращавшегося в квадратной коробке со шлихтой. С. Т. Вуд запатентовал метод прокидки челнока с помощью рычагов аналогично тому, как это было на станке де Женна. Третье предложение было курьезным: на механическом станке Стефена Долинона ткачество производилось перемещением станка вверх и вниз под действием силы тяжести.

В 1792 году Эндрю Киллок с помощью столяра и часовщика сделал в Глазго станок, работавший от рукоятки. Вскоре он изготовил 40 станков такого типа с небольшими усовершенствованиями, которые работали и в 1845 году в Поллокшоузе и Пейсли. В 1800 году Киллок установил 170 станков на фабрике в Стейлибридже. В 1812 году, когда ткачи сожгли фабрику, ему едва удалось избежать смерти.

Постоянные поджоги фабрик вынудили промышленников строить кирпичные здания. Первая такая фабрика в Англии была построена Страттом из Дерби.

В 1794 году станок, не получивший поддержки промышленников, изобрел Белл из Глазго. Роберт Миллар из этого же города 6 июня 1796 года получил патент на станок, оснащенный новым предупредителем, прототипом со временных замочных механизмов. Через два года свой механический станок изобрел Тоуд из Болтона.

Первым механическим станком, вошедшим в широкое употребление, стал станок Уильяма Хоррокса из Стокпорта, запатентованный им в 1803, 1805 и 1813 годах. Этот станок получил название коленчатого или шотландского.

В 1805 году Джонсон из Престона запатентовал вертикальный механический станок с ткацким навоем, расположенным внизу, и товарным валиком, расположенным вверху. Следует отметить, что в промышленности эти станки не появились, даже после усовершенствований, сделанных в 1807 году. Джонсон тем не менее продолжал работать и в 1846 году вместе с Райдом предложил прокладку двух челноков при образовании двойного зева. В этом же патенте было предложено одно из первых в мире устройств для автоматической смены утка.

Механический станок, способный вырабатывать ткань, но невыгодный в использовании, создал в 1806 году Масси из Эксетера. В этом же году Питер Марсленд предложил станок с двойным кривошипом, который кроме него так никто и не использовал, и в первую очередь из-за сложности конструкции.

Английские промышленники не торопились внедрять механические станки, но мало-помалу после изобретений Хоррокса стали появляться фабрики, целиком оснащенные механическими ткацкими станками. В 1806 году такая фабрика с приводом от паровой машины была построена в Манчестере, две другие — в Стокпорте и в 1809 году — в Западном Хоктоне. В 1818 году в Манчестере и его окрестностях было 14 фабрик, на которых было установлено около 2 тысяч механических ткацких станков, в 1821 году — 32 фабрики с 5732 станками.

Коренным образом улучшил станок Хоррокса в 1822 году Ричард Робертс из Манчестера, один из выдающихся механиков XIX века. Станок Робертса стали выпускать быстро возникавшие в то время машиностроительные заводы в Болтоне, Манчестере, Холле и других городах. На станке использовался кулачковый зевообразовательный механизм с наборными дисками, новым был и механизм отпуска основы. Среди других получивших широкую известность текстильных изобретений Робертса — сельфактор (прядильная машина периодического действия) 1825 года.

Ткацкий станок Робертса завершил собой технический переворот в ткацком производстве, хотя, конечно, были и другие идеи. Так, в 1830 году Д. Г. Сэдлер запатентовал станок, который работал от маятника, периодически подталкиваемого рукой.

Среди французских изобретателей можно отметить де Берга, представившего на выставку 1827 года «механические ткацкие станы, отличающиеся простотой, хорошим действием и умеренностью цены» [4].

Резко возросла общая патентная активность во Франции. Если в 1820 году было выдано 118 патентов, то в 1836 году— 405.

Большой вклад в развитие механического ткачества внесли немецкие изобретатели. Первый механический льно-ткацкий станок, работавший от конного привода, изобрел Якоб Бодемер. Несколько раз его станки уничтожались рабочими, пока правительство не объявило о поощрении установки таких станков и о поддержке Бодемера в его начинаниях. Первые машиностроительные заводы в Германии по выпуску механических ткацких станков возникли в Зенхейме, Гуебвиллере, Хемнице и других местах.

Наибольший вклад в развитие немецкого механического ткачества внесли братья Шёнхер и в особенности Луи Шёнхер, родившийся 22 февраля 1817 года в Плауене в Фогтландии в семье ткача. Вначале Луи помогал братьям в их изобретательской работе. Всеобщее внимание, например, привлекла машина для выработки тюля, изобретенная Вильгельмом в 1830 году. Братья получили пособия от саксонского и русского правительств для продолжения своей изобретательской деятельности, что позволило Вильгельму сконструировать механический ткацкий станок. Помимо Германии станок был установлен в Брэдфорде (Англия), где работал со скоростью 100 оборотов в минуту при ширине ткани около метра. После того как Луи прослушал курс в Дрезденской политехнической школе, братья послали его в Англию для помощи в установке станков Вильгельма в Лидсе и Манчестере. По возвращении Л. Шёнхер основал компанию по выпуску ткацких станков. Тогда же началась его работа по созданию сукноткацкого станка.

Ткацкий станок — механизм для вырабатывания из нитей разных текстильных тканей, вспомогательный либо основной инструмент ткача. Существует большущее количество видов и моделей станков: ручные, механические и автоматические, челночные и бесчелночные, многозевные и однозевные, плоские и круглые. Различают ткацкие станки и по видам вырабатываемой ткани — шерстяных и шелковых, хлопчатобумажных, железных, стеклянных и остальных.

Подруга  огляделась в нашей московской комнате.
— А где ткацкий станок? Ты мне о нем писала…
— Вот он, — я указала на деревянное сооружение в углу между окном и шкафом.

— Так ты на нем ткала эти половики??

В 60-е годы ХХ века во многих деревнях ткали половики на ткацких станках, кроснах, которые достались от бабушек и прабабушек. У кого-то муждядядед — мастер на все руки и светлая голова, делал станок. Или заказывали у мастеров. А сами мастера где учились сделать станки для ткачества? 

В 1911 году была издана книга «Улучшенный ручной ткацкий станок». Автор И.В.Левинский. А в 1924 году — » Как построить ткацкий станок и ткать простые ткани». Автор — инженер Добровольский В.А.

и страница из нее

Стиль «канцелярский», о котором гневно писал К.Чуковской, зато чертежи и рисунки четкие.
Ткацкий станок ( кросна). 1930 год. 

Ткачество — древнее традиционное ремесло жителей деревни Водлы и окружающих ушедших деревень.  
Автор — Н. В. Ульянова. Школьный этнографический музей пос. Водла Пудожского р-на Карелии. Из воспоминаний старожилов.

Когдá э´того ткут с нúток клéточками. Крáсили, а крáсили ольхóй с дéрева, дрáли корý, льняны´е нúтки крáсили. Накрáсят э´того, а потóм вот… ой, а потóм как крáску доставáли, вáлики такú бы´ли. И вот вáлики мáзали в крáску и катáли, дéлали вот э´ту, пестря´дельники. Дак такúе ю´бки сдéлают, дак в магазúне такúх не кýпишь. Льняны´е ю´бки, дак на прáздники держáли. Сарафáны, да льняны´е, вот до э´того мéста бы´ли, вот тут бы´ли верёвочки. Шнурóк завя´зывали. Я пóмню э´дак сúний пестридúльник был, в клéтку сдéлан, а у нáших-то не было пестридúльников. У бáбушки да у мáтери бы´ло нáткано, и цыгáны укрáли. А у нас у бáбушки да у мáмы бы´ли полоцéнца, дак такóго сейчáс нéту, ну э´того, нашúты, навышивáны. А материáл такóй всё на рукáх ткáли, реднúцы шúли, на мешкú тóлще дéлали, а при мне во врéмя войны´ ткáли вот э´тыя ю´бки. Шúли и одея´ла, дéлали, насшиваю´т и укýтываюцца э´тыми одея´лами. Ужé на половикú жалéли. Когдá в мóлодосци пошлá рабóтать в 45 годý, дак плáту на головы´ нé было. Какóй-нибýдь ляпáк нá голову накладёшь.

Половичкú дéлали. А там, напримéр, в мóлодосци вы´носицца, дак вы´рваш, да на клубóк смотáш: рубáха рвáна аль вот штаны´ рвáные, дак вы´режут, да вот эта. Тогды´ ведь мáло держáли, мéньше плáтьев, дак вы´ткут дак сошью´т в деревня´х. Кровáци закúдывали вот так, а хто побогáче, дак и на пол кидáли.

Egozinka привела вспоминания своей тети о прабабушке Марии.

«Эти половики  ткала моя бабушка Маша  для меня (для тети Egozinka) в приданое. Я жила у неё, когда мне было 16-17 лет. И понаблюдав, видимо за тем, что кавалеры уже обивают порог, она принялась за дело. Я помню, как стоял ткацкий станок  у окна (бабушка называла КРОСНА), как приятно было прикасаться  к его гладко-лощеным деревянным поверхностям. Помнится слово — нитченка.  А внизу были педали… Я ткала цевки на какой-то ручной машинке — это  красивые палочки с узорами. Бабушка подбирала цвета, называя их фисташковый, лазурь, палевый… Помню тишину в комнате, бабушкино тихое пение. Она ловко кидает челнок  и прихлопывает рамкой (БЕРДО). На стене стучат ходики, мурлыкает старенькая  кошка Муська…»

nmelnikova :
—  У бабушки в Соколовском их было два в хорошем состоянии. Раньше на них полотно льняное ткали и более грубое и довольно тонкое на рубахи, кофты, юбки, полотенца, скатерти. Нам стан собирать семь потов сойдет, полдня будешь возиться. У бабушки станы хранились в амбаре, а ткала она дома, так в собранном виде он большую часть избы занимал.

Vladimir :
— А я вспомнил, как бабка нас заставляла помогать «сновать» — эту когда новину делали — основание для начала ткания половиков. Сновали мы на стене, метров 8, потом снимали это в косу, а затем на вал наматывали. Перед этим продевали (подавали иглой) в ниченки, а уж когда через ниченки все это выровняется и наматывали на вал. Ну потом продевали в бердо и айда ткать. Ткать мне не доверяли а вот сновать и подавать в ниченки и бердо умею, бабка-то уже плохо видела.

Как сновали основные нити, показывает olsha5  , которая занимается ткачеством, ткет полотна с браным узором.

и плетут в косу, чтобы не запуталась

eyange :
— Знаешь, почему ткали эти половики? В те времена полы не намоешься — они ведь были некрашеные. У нас с бабушкой на мытьё полов полдня уходило. Сначала битым кирпичом тёрли, затем несколько раз смывали. Сосновый пол становился белым, будто бы после стружки. Вот и закрывали его половиками, чтобы не запачкался.

makha0na:
— Когда-то давно так и было. Но моя бабушка жила в квартире с крашеным полом. А половики лежали, потому что так положено 🙂 Голый пол не комильфо, типа 🙂

 Татьяна Лесная
— Это я снимала в Суздале. Ткачиха рассказывала, что теперь почти никто не умеет заправлять такой станок. Им помогала бабушка 96 лет. Заправляли 2 дня.  Сейчас такое только в музеях или по деревням на чердаках или в сараях( Уходящая натура.

Скворцова А.Ф. Половички бабушки Агафьи.
Вспоминаю своё послевоенное детство. Всю осень и часть зимы мать и бабушка пряли лён. Ближе к весне в избе устанавливали ткацкий станок. В свободное от работы в колхозе время мать ткала холсты. Заниматься этим заставляла суровая необходимость. Фабричной мануфактуры не было, да и денег на её приобретение тоже. Полотенца, скатерти, нижнее и постельное бельё шилось из домотканого полотна. А уж качество его зависело от умения крестьянки тонко напрясть да плотно соткать. Весной холсты отбеливали на снежном насте.

Жизнь в деревне постепенно улучшалась, необходимость ткать холсты отпала. А вот половички — яркие, пёстрые, нарядные — требовались по-прежнему. Более того, горожане, пресыщенные коврами да паласами, стали разыскивать старых мастериц и скупать у них половики Да вот беда, всё меньше остается в наших деревнях и провинциальных городках таких мастериц. Дело-то это трудоемкое и хлопотное.

Как основали кросну, показывает dinaza

13 метров основы, то есть основных ниток, белых на фото. Дело нелегкое, занудное, самое нелюбимое, нужен помощник. Весь день, а то и два дня заправили основными нитками станок. 

seredina77 ( на первом фото)

— Мы пока этот станок нашли — довольно много деревенек объездили, людей повидали, поговорили с ними, некоторые интересные представления об их жизни, нравах получили…. Ради этого, даже, стоило в путешествие отправляться и станок тащить за 600 верст. Вот и бабулечку 80-ти летнюю Динка нашла — ткачиху. Я сам её работы не видел, но Динка сказывала, что очень интересные и качественные. Бабулька эта ткёт зимой, а на летний период (после Пасхи) станок убирает. Так традиционно было — летом крестьянствовать на земле надо, урожай растить. Динка всё мечтала к этой бабульке зимой приехать, мастерству поучиться. А бабулька-то аж в соседнюю деревню пешком ходила, всё девок там уговаривала у неё учиться, мастерство перенимать. Помирают бабульки, а с ними и ремёсла забываются.

Вольдемар Т. в видео рассказал, как учился половики ткать. Снято в середине 90-годов.

Ткачиха Лидия Николаевна показывает действие ткацкого стана, которому больше ста лет. Музей истории города Мышкин Ярославской области.

М. В. Васильевич — художник. Бердо, которым пробивают уток к полотну для уплотнения.

И. В. Белковский — художник. «Зимнее солнышко» 1994. Круглые коврики связаны крючком. ( Я попробовала стирать связанный крючком коврик в стиральной машине-автомате — хорошо стирается. Прим. Рязаночка77)

 Журнал «Вокруг Света». Август 1979. Ткут половики в Паломе.

… А зимой, когда много свободного времени, ткут женщины в Паломе половики. Ткать умеют все, еще девчонками выучились у матерей. Прежде из тонкой льняной пряжи ткали на сарафаны, рубашки, полотенца, скатерти и простыни, рядно для мешков. Ткали и дорожки. «Всю зиму работали, «пластались», — вспоминают женщины. Да и летом много труда отдавали льну, надо было его посеять, вытеребить, вымочить, размять, расчесать и только тогда уже прясть. Все это, конечно, делалось вручную. Сейчас, разумеется, свой лен никто не сеет и полотно больше не ткут; отпала необходимость в этой тяжелой работе, но осталось умение ткать, привычка к этому занятию. Зимние дни без него кажутся пустыми. Вот и ткут половики. Так прежнее ремесло, входившее в женские обязанности, приобрело характер творческого занятия «для души», стало радостью свободного часа.

Ткут уже не из льняной пряжи, а из тряпок, окрашенных в разные цвета, нарезанных на тонкие полосы и скрученных. В качестве основы берут простые катушечные нитки. Изменился не только материал, из которого ткут половики, изменились их размеры и рисунок. Половики теперь ткут широкие, шириной до 80 сантиметров, специально ради этого старые кросна переделывают. Скорей всего так делают потому, что половики перестали быть только дорожками, которыми застилают пол, их назначение стало более разнообразным — ими покрывают диваны, вешают как ковры над кроватями. Но для этого не совсем годится традиционный узор в виде разноцветных поперечных полос. Некоторые мастерицы делают новый рисунок — шашечный, из квадратиков (не без влияния, конечно, фабричных пледов и покрывал).

За день опытная мастерица, работая не отрываясь, может наткать до трех метров. 

Журнал «Вокруг Света.  Февраль 1989. Белорусская ССР

Рушники, сработанные неглюбскими ткачихами на деревянных кроснах, пошли ходить по белу свету. На каких международных выставках они только не перебывали! В Нью-Йорке и Монреале, в Токио, в Париже и Брюсселе были и отовсюду возвращались с золотыми медалями. Даже американский музей Метрополитен и тот не устоял перед этой красотой: приобрел для своей коллекции несколько неглюбских рушников.

Неглюбка (белор. Неглюбка) — деревня, центр Неглюбского сельсовета Ветковского района Гомельской области Белоруссии.

Книга «Прекрасное — своими руками». Автор-составитель С. Газарян. В книге раздел о самодельном настольном ткацком станке и ткачестве.

Когда я училась в школе, в кабинете по труду для девочек был ткацкий станок, вот такой. 

Он был хрупкой, что-то там сломалось, поэтому учительница его показывала на уроках как наглядное пособие. На нем не попробовали ткать.

Был и такой станок из дерева. Вот на нём я и расскажу «устройство» станка.

Ткацкий станок состоит изремизки, челнока и бёдра, навоя и валика. В ткачестве используют два вида нитей — нить-основу и уточную нить. Нить-основа намотана на навой, с которого сматывается в процессе работы, огибая валик, выполняющий направляющую функцию, и проходя через ламели (отверствия) и через глазки галев ремизок, перемещаются вверх для зева. В зев проходит уточная нить. Таким образом на станке появляется ткань. Это принцип деяния ткацкого станка.

Есть ручные, автоматические и механические ткацкие станки. Ручные были изобретены сначала истории, они требовали тяжелого труда ткача. С развитием науки и техники поменялись и ткацкие станки. Сейчас один человек может обслуживать десяток автоматических ткацких станков.

Находчивые рукодельницы ткали так. 

На нем едва ли можно ткать половики, Ткали шарфы, сумки.

Были такие станки для ткачества.

На одном форуме посетительница хотела купить старые и «страшные» половики, чем удивила людей добрых.

— Дык я их в межи собралась постелить. У меня грядочки узенькие, а межи широкие, а на них трава-мурава растёт — надоела! Я с ней уже по-всякому борюсь. А под половичками она расти не станет. Ей так не интересно. Т.ч. пусть они хоть какие старенькие будут. Технология «узких гряд» по Митлайдеру.

Теперь производятся разнообразные ткацкие настольные станки и рамки для ткачества, о всех не написать — пост будет длиннее.

Современный ткацкий станок  Glimakra Julia ( Джулия). Производство Швеция. В России у некоторых рукодельниц имеется этот станок. Ширина полотна до 68 см. На нем можно ткать половики.

 
Японский ткацкий станок

Современный настольный станок Emilia ( Эмилия) Производство Швеция. Поставляется в двух вариантах: с заправочной шириной 50 см и с заправочной шириной 35 см. Закрепляется на столе.

Такой станок я купила в московском магазине. Ширина готового полотна до 35 см.

Ткала из полос от старой одежды. Ширина одного полотна от силы 30 см. Полотна я соединяла крючком. Они не очень плотные и не подходят как половики, потому что на этом станке трудно пробивать уток к полотну. Его можно сложить и положить на скамейку как сидушку, а можно расправить на траве, на гамаке. Подарила подруге для ее дачи. ( Ковер алжирский, ручного ткачества, из шерстяных ниток на хб основе — привезли, когда муж учился в школе, нету сносу ему). 

Ткачество половиков не умирает. Это редкое рукоделие, потому что ткацкий станок не так просто приобрести. Занимает много места. Вместо ткачества вяжут толстым крючком коврики из полос от старой одежды. Или плетут косу и сшивают ее в круг.